форма присяги депутатов дореволюционного российского парламента при вступлении в должность. Заслушав в начале первого заседания прочитанную секретарем формулу: «Мы, нижепоименованные, обещаем перед Всемогущим Богом исполнять возложенные на нас обязанности Членов Государственной Думы по крайнему нашему разумению и силам, храня верность Его Императорскому Величеству Государю императору и Самодержцу Всероссийскому и памятуя лишь о благе и пользе России, в удостоверение чего своеручно подписуемся», парламентарии подписывали листы с текстом обещания. Для значительной части думцев, особенно первого и второго созывов, данный акт представлял морально)политическую проблему. Тема «торжественного обещания» весьма активно эксплуатировалась в бойкотистской агитации социалистических партий в период первой избирательной кампании. Выход из создавшегося положения предложили кадеты. На состоявшемся накануне открытия Государственной Думы первого созыва объединенном заседании депутатов от оппозиции П. Н. Милюков уведомил собравшихся, что 27 апреля 1906 г. в редактируемой им газете «Речь» будет опубликовано разъяснение по поводу того, что члены Думы под термином «самодержавие» не подразумевают неограниченную власть монарха и, подписывая текст торжественного обещания, не признают последнюю восстановленной. С такой позицией согласились участники совещания, а на следующий день и большая часть депутатского корпуса. Впоследствии вопрос о торжественном обещании существенной роли для оппозиции не играл, этот акт для нее приобрел исключительно ритуальный характер. Например, социал-демократы при открытии заседаний Думы второго созыва отсутствовали в зале общих собраний, появившись в нем только тогда, когда надо было подписывать присягу. Аналогичным образом члены данной фракции поступали и при открытии заседаний последующих созывов.