«…последняя воля не та, которая была установлена перед смертью, но та, за которой не последовало никакой другой, даже если та была давней», – писал Ульпиан. Если воля завещателя совершенно ясна, никогда не следует придавать особого значения толкованию его слов. Если воля завещателя сомнительна, наследник мог толковать ее по своему усмотрению. Завещатель сам писал и уже не нуждался в свидетелях. См. также:
Вступление в наследство.