отрасль права капиталистических стран, регулирующая имущественные отношения капиталистического общества, основанные на частной собственности на средства производства и эксплуатации чужого труда. «При капиталистическом строе основой производственных отношений является капиталистическая собственность на средства производства при отсутствии собственности на работников производства, – наемных рабочих, которых капиталист не может ни убить, ни продать, ибо они свободны от личной зависимости, но которые лишены средств производства и, чтобы не умереть с голоду, вынуждены продавать свою рабочую силу капиталисту и нести на шее ярмо эксплоатации» (Сталин И. В., Вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 556).
Г. п. к. с. в период промышленного капитализма провозглашало формальное равноправие участников капиталистического имущественного оборота и свободу распоряжения частной собственностью, свободу договоров. До перехода капитализма в стадию империализма буржуазные юристы обычно характеризовали Г. п. к. с. как право «частное», противополагая его всем другим отраслям права, составлявшим «публичное право».
Это противопоставление объясняется тем, что буржуазный строй, пришедший на смену феодальному строю, «...зиждется на противоречии между общественной и частной жизнью, на противоречии между общими интересами и интересами частными. Администрация вынуждена поэтому ограничиваться формальной и отрицательной деятельностью: там, где начинается гражданская жизнь и ее работа, власть администрации кончается» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. III, стр. 12). Маркс и Энгельс указывали ранее, что буржуа не позволяют государству вмешиваться в их частные интересы и дают ему лишь столько силы, сколько необходимо для их собственной безопасности и для сохранения конкуренции.
С переходом капитализма в стадию империализма, когда верхушка монополистического капитала полностью подчиняет себе государственный аппарат, а вместе с тем монополии перестают довольствоваться мерами экономического принуждения, которое осуществлялось в формах доимпериалистического гражданского права, противопоставление частного права публичному почти утрачивает свое значение. Прислужники монополий из числа «ученых» юристов выдают все буржуазное право, в частности и Г. п. к. с, за выражение воли всего общества и оправдывают широкое вмешательство подчинившегося монополиям государства в разнообразнейшие сферы хозяйственной жизни. Г. п. к. с. тесно сближается с их административным правом.
Основным институтом Г. п. к. с. является право капиталистической частной собственности на средства производства. Однако, стремясь завуалировать его эксплуататорский характер, законодательство капиталистических стран не проводит различий между правом собственности капиталиста на средства производства и правом трудящегося на средства потребления и личного пользования. Г. п. к. с. исходит из принципа т. н. «единства собственности». В основу буржуазного института права собственности положены принципы «свободы собственности» и ее «неприкосновенности». В силу первого из этих принципов собственник вправе осуществлять любое не запрещенное законом пользование и распоряжение объектом своего права. В силу второго – принудительное отчуждение частной собственности допускается только в случаях, когда этого требует «публичный интерес», т. е. интерес класса буржуазии, и не иначе как за предварительное соразмерное вознаграждение.
К принципу «свободы собственности» примыкает принцип «свободы договора», согласно которому: 1) закон никого не обязывает вступать в договоры, заключение договора есть дело «свободного усмотрения сторон»; 2) закон не предрешает содержания договора, оно определяется «свободным» соглашением сторон.
Принципы «свободы собственности» и «свободы договора» рассматриваются буржуазными юристами как проявления начала «свободы личности» и «равенства» всех участников гражданского оборота перед законом. В действительности эти принципы прикрывают жесточайшее экономическое неравенство капиталистов, с одной стороны, и трудящихся, с другой, тягчайшее экономическое принуждение и эксплуатацию.
В период империализма Г. п. к. с. служит интересам капиталистических монополий. В нем получает непосредственное выражение основной экономический закон современного капитализма, главные черты и требования которого составляют: обеспечение максимальной капиталистической прибыли путем эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путем закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путем войн и милитаризации народного хозяйства, используемых для обеспечения наивысших прибылей.
Для облегчения извлечения монополиями максимальных прибылей в принципы «свободы собственности» и «свободы договоров» вносятся ограничения. В целях лживой демагогии ограничения принципа «свободы собственности» выдаются за «коренное изменение», «социализацию» собственности, т. е. за использование института права собственности в интересах всего общества, за «организацию» и «планирование» капиталистического хозяйства. Вводя указанные ограничения, империализм только приспособляет буржуазное гражданское право к интересам монополистического капитала.
В силу ограничений «свободы собственности» мелкие и средние земельные собственники обязаны в интересах монополистических промышленных и транспортных предприятий допускать безвозмездную прокладку по их земельным участкам электрических кабелей, сооружение над их участками линий передачи электроэнергии и т. п., а в Англии и США монополистические промышленные и транспортные компании имеют право принудительного изъятия земельных участков, нужных для их деятельности.
В целях содействия агрессивным мероприятиям правительств, ставших покорным орудием монополий, широко практикуется принудительное изъятие земель малых и средних собственников для создания военных баз.
Ограничения «свободы договора» начались еще в период перехода капитализма в стадию империализма. Первое крупное отступление от принципа «свободы договора» было сделано в области договоров ж.-д. перевозки, заключение которых с любым лицом на установленных в законодательном или административном порядке условиях стало обязательным для железных дорог буржуазной Европы.
Затем ограничения «свободы договора» перешли в сферу договоров предприятий связи, предприятий по снабжению водой, газом, электроэнергией и т. п. Все эти ограничения всецело определяются интересами финансовой олигархии, в руках которой находятся соответствующие предприятия. Через посредство полностью подчиненного ей гос. аппарата финансовая олигархия проводит в жизнь выгодные только для нее условия пользования услугами соответствующих предприятий.
В течение первой и еще больше второй мировой войны «свобода договора» в США, в Англии, во Франции была почти сведена на нет во всех областях народного хозяйства, с которыми было связано снабжение армии вооружением и продовольствием. - Удовлетворение потребностей широких масс систематически урезывалось карточной системой распределения продовольствия и других предметов первой необходимости. Государственное нормирование цен на предметы потребления и карточная система продолжают оставаться и поныне одним из средств дальнейшего разорения трудящихся.
Наряду с ограничениями «свободы договора» в законодательном и административном порядке существенную роль в процессе отступления от принципа «свободы договора» играет также санкционированное судебной практикой капиталистических стран заключение договоров по «формулярам», вырабатываемым монополиями и содержащим все основные условия договора, к которым контрагенту монополии остается только «присоединиться» (договоры присоединения) путем подписания формуляра. Пользуясь диспозитивным характером большинства норм Г. п. к. с, монополии при помощи формуляров навязывают свою волю контрагентам, вынужденным принимать любые содержащиеся в формулярах условия.
После окончания первой мировой войны начинается все более откровенное отступление Г. п. к. с. от принципа формального равенства перед законом, переходящее в отрицание этого принципа в изуверском, расистском «законодательстве» гитлеровской клики. Гитлеровское «законодательство» оказало немалое влияние на гражданское право империалистических стран. Рядом законов США, Англии, Франции урезаны элементарные права трудящихся. Политические преследования ущемляют правоспособность всех прогрессивно мыслящих людей. Все более откровенно и жестоко проводится в гражданском праве США расовая дискриминация. На основе положений, введенных судебной практикой, а также в силу законов о т. н. сегрегации, действующих в десятках штатов (гл. обр. южных), негры могут селиться только в определенных районах, учиться только в специально предназначенных для них школах, ездить по железной дороге или трамваем в особых вагонах. В ряде штатов негры не могут быть собственниками недвижимости. Более чем в 30 штатах запрещены браки негров с белыми: нарушение этого влечет за собой недействительность брака, а в некоторых штатах и тюремное заключение лиц, вступивших в брак.
Интересам монополий служит охрана т. н. личных прав, выдаваемых в капиталистических странах в демагогических целях за способ охраны личности. К личным правам в капиталистических странах относят право на имя, право на фирму промышленного или торгового предприятия, право на «секреты производства» и тайну переписки, под которой понимается прежде всего тайна коммерческой переписки, а также право «на честь», важнейшим нарушением которого признается распространение не соответствующих действительности сведений о неплатежеспособности предпринимателя или о низком качестве продукции его предприятий. Некоторые буржуазные юристы относят к числу личных прав также и право на товарный знак. Все эти «личные права» порождены конкуренцией между капиталистами и служат одним из дополнительных средств обогащения монополистических объединений.
Для Г. п. к. с. периода империализма характерно наличие «каучуковых» норм, отсылающих буржуазный гражданский суд при применении норм гражданского права к «доброй совести», «добрым нравам» и т. п. Пользуясь такими отсылками, буржуазный суд, являющийся ставленником капиталистических монополий, разрешает дела в пользу последних.
В ряде капиталистических стран – Франции, Италии, Бельгии, Голландии – система гражданского права распадается на две части: собственно гражданское право и право торговое, содержащее специальные нормы, определяющие, наряду с нормами гражданского права, организацию и порядок деятельности капиталистических предприятий. В других капиталистических странах – в США, Англии, Швейцарии, – не знающих особого торгового права, такие специальные нормы содержатся в гражданском праве. Среди них первое место занимают нормы, определяющие порядок образования и деятельности акционерного общества (в Англии – компании, в США – корпорации), которое является основной организационной формой крупного капиталистического предприятия и различных форм объединений монополистов: концернов, картелей, капиталистических трестов, опутывающих своей зловещей деятельностью капиталистический мир.
В область буржуазного гражданского права входят и основные нормы, регулирующие наем труда, дополняемые, однако, в период империализма многочисленными специальными постановлениями «промышленного», «рабочего» законодательства, закрепляющими в совокупности все усиливающуюся эксплуатацию трудящихся.
Г. п. к. с. регулирует также отношения, связанные с созданием литературных, научных, художественных произведений, и отношения, связанные с изобретательством (патентное право). Целью этого регулирования является обеспечение интересов монополистических издательств, зрелищных и других предприятий, эксплуатирующих труд авторов, и интересов промышленных монополий, эксплуатирующих творческие достижения авторов.
Не владея, по общему правилу, средствами производства, изобретатель не в состоянии непосредственно использовать свое изобретение и вынужден отчуждать свой патент промышленной монополии. Более того, при современном уровне развития техники изобретатель обыкновенно лишен и возможности создать условия, необходимые для изобретательства, – лабораторию, опытную мастерскую и т. п., и вынужден также превратиться в наемного работника монополистического промышленного предприятия.
Направленное на эксплуатацию изобретателей, патентное право является также и орудием ожесточенной конкурентной борьбы между промышленными монополиями. Патентное право служит основой т. н. картельных соглашений между монополистами, направленных на вытеснение с рынка их конкурентов. Монополистические патентные соглашения поддерживают на высоком уровне цены на запатентованные товары, потребляемые широкими массами населения, ограничивают производство таких товаров, препятствуют распространению продукции более высокого качества, если она в состоянии вытеснить другую сбываемую участниками соглашения продукцию. Немало таких соглашений прямо направлено на ухудшение выпускаемой продукции для воспрепятствования тому или иному ее использованию, на сокращение срока службы определенных товаров для расширения сбыта их и т. п. Торможению технического прогресса служит и допускаемое патентным правом приобретение патентов не для осуществления соответствующих изобретений, а исключительно с целью воспрепятствовать их осуществлению конкурентами.
Частью буржуазного гражданского права является семейное право, регулирующее гл. обр. имущественные отношения в семье и сосредоточивающее распоряжение имуществом семьи в руках ее главы – мужа и отца, в целях облегчения вложения капиталов в промышленные и торговые предприятия. Постановления буржуазного семейного права имеют в виду почти исключительно буржуазную семью; к пролетарской семье они за немногими исключениями (напр., личные права и обязанности супругов, личные отношения родителей и детей) неприменимы.
Видное место занимает в системе Г. п. к. с. наследственное право, регулирующее гл. обр. наследование крупной капиталистической частной собственности. Буржуазное наследственное право основано на сочетании интересов кровных родственников наследодателя с принципом т. н. свободы завещания. Наследование в капиталистических странах носит ярко выраженный эксплуататорский характер, т. к. направлено на укрепление незыблемой частной собственности на орудия и средства производства и тем самым на усиление власти эксплуататоров.
В капиталистических странах континентальной Европы гражданское право, так же как и право торговое, кодифицировано.
Французский гражданский кодекс состоит из вводного титула и трех книг. Книга I «О лицах» содержит постановления о физическом лице, как субъекте гражданских правоотношений, и многочисленные нормы семейного права, посвященные в подавляющем большинстве имущественным отношениям между членами семьи. Постановлений о юридических лицах Французский гражданский кодекс не содержит. Такие нормы содержатся в торговом кодексе и относятся лишь к торговым товариществам, акционерным обществам, полным товариществам, товариществам на вере (коммандитным) и др. Профессиональные союзы юридическими лицами не признаны и до сего времени полной гражданской правоспособности не получили.
Книга II «Об имуществах и различных видоизменениях собственности» посвящена гл. обр. праву поземельной собственности и различным формам «вещного» пользования чужим, гл. обр. недвижимым имуществом. Правила об акциях, облигациях, играющих огромную роль в условиях империализма, содержатся в торговом кодексе и в многочисленных законах, изданных в дополнение к этому кодексу после первой мировой войны. Некоторые из этих законов, изданные после второй мировой войны, непосредственно направлены на оформление экономической зависимости Франции от США.
Книга III гражданского кодекса «О различных, способах, которыми приобретается собственность» содержит наследственное право, обязательственное право, нормы о залоге и праве преимущественного удовлетворения претензий кредиторов, о давности.
Обращает на себя внимание почти полное отсутствие в разделе договоров норм, относящихся к найму труда. Французский законодатель стремился обеспечить в этой области отношений наиболее полную свободу договоров, т. е. наибольшую свободу эксплуатации трудящихся нанимателями-капиталистами.
Энгельс характеризует Французский гражданский кодекс как «образцовый свод законов буржуазного общества». Историческое его значение определяется тем, что он закрепил произведенную французской революцией ликвидацию феодализма и явился ярким выражением идеологии пришедшей к власти буржуазии. Это обеспечило ему и влияние на развитие гражданского законодательства других капиталистических стран: изданные в 19 в. гражданские кодексы Бельгии, Голландии, Испании, Италии, Греции воспроизводили по существу Французский гражданский кодекс, некоторые страны восприняли его полностью.
Первыми крупными гражданскими кодексами периода империализма явились Германский гражданский кодекс 1896 г., дополненный торговым кодексом 1897 г. и вступивший в действие в 1900 г., и Швейцарский гражданский кодекс 1907 г., который действует вместе с законом «Об обязательствах» 1884 г. в редакции 1936 г. Эти гражданские кодексы явственно выражают неуклонно растущее господство монополий, отводят видное место ограничениям мелкой и средней поземельной собственности в пользу крупных промышленных и транспортных предприятий, а также ряду договоров, используемых гл. обр. банками, биржами для всякого рода спекуляций с товарами и ценными бумагами. Ограничения «свободы договора» имеют целью обслужить интересы крупного капитала в новых экономических условиях.
Швейцарский гражданский кодекс состоит из сводного титула и четырех книг. Первая книга содержит нормы о лицах, физических и юридических. Вторая книга посвящена семейному праву. Третья книга относится к наследованию. Четвертая книга охватывает право собственности и другие вещные права.
В США и Англии нет кодифицированного гражданского права. Основным источником гражданского права в этих странах является судебный прецедент, форма выражения права, открывающая особенно широкий простор произволу судов.